«Гендель создал одну из самых упоительных сатир, одну из самых черных оперных комедий, – говорит Дэвид Маквикар, режиссер-постановщик «Агриппины» на сцене Метрополитен оперы, – Это одновременно умная, ироничная и отталкивающая история о том, на какие ухищрения оказываются готовы люди, чтобы занять высокое положение». 

Описание вызывает в памяти коллизии сразу нескольких популярных сериалов – от «Игры престолов» до «Карточного домика», и это символично: из всего многообразия современных развлечений повальное увлечение сериалами, пожалуй, лучше всего рифмуется с одержимостью оперой в эпоху барокко. 

В XVIII веке поход в театр был неотъемлемой частью жизни, особенно полюбившиеся оперы ходили слушать вновь и вновь, тем самым продлевая их жизнь на подмостках. Так произошло и с «Агриппиной» 24-летнего Георга Фридриха Генделя. После премьеры в Венеции в сезон 1709/10 года спектакль выдержал 27 представлений, что по меркам эпохи было феноменальным успехом.

Прихотливая итальянская публика оказалась покорена иностранцем, что случалось не так часто. Сегодня мы называем Генделя немецким композитором, но на время описываемых событий Германии как единого государства не существовало, и современники именовали его саксонцем – по названию его родной земли («да здравствует милый саксонец!», – раздавались в зале крики на премьере «Агриппины»). Выход за границы «национального» – характерная черта биографии и музыки Генделя: его оперы стали весомым вкладом в развитие итальянской традиции, позже, в годы жизни в Британии он приучил к ним местную публику, да и сегодня для всего мира его имя остается одним из главных символов барочной итальянской оперы. 

О чертах характера и личной жизни композитора известно не так много, однако из сохранившихся источников мы знаем, что в молодости он был красив и нравился женщинам, однако ни с одной из них не связал себя узами брака, видимо, предпочитая свободу действий и передвижений. При этом многие страницы его музыки, кажется, красноречиво указывают на то, что глубокое любовное чувство было Генделю знакомо – именно любовь становится альтернативой ослепляющей погоне за властью в истории «Агриппины», возрождающей события древнеримской истории. Любовный дуэт Оттона и Поппеи – один из самых пронзительных фрагментов оперы, ее тихая кульминация.

Либретто написал кардинал Винченцо Гримани, венецианец по происхождению, в 1708 году занявший пост вице-короля Неаполя: надо полагать, этот человек знал о механизмах борьбы за власть и ее удержания не понаслышке. Сюжет строится вокруг интриг Агриппины: жена императора Клавдия, она пытается посадить на трон своего сына от первого брака Нерона – в будущем печально известного императора. Когда план удается, Агриппина поет: «Теперь я могу умереть спокойно» – и сама не представляет, насколько оказывается права. Это событие не нашло отражения в опере, но из текстов древнеримских историков нам известно, что спустя время приказ об убийстве Агриппины отдаст не кто иной, как облагодетельствованный ею Нерон. 

«Если вы никогда не слышали опер Генделя, «Агриппина» – прекрасный выбор для начала знакомства: она очень легка для восприятия», – говорит Дэвид Маквикар. Ключевым персонажем, чьи интриги и искусные манипуляции продвигают действие вперед, здесь предсказуемо оказывается сама императрица, партия которой предназначена для меццо-сопрано. В постановке Метрополитен опера, которую Дэвид Маквикар перенес из театра Ла Монне, в заглавной роли мы увидим Джойс Дидонато. «Она – одна из величайших выступающих сегодня генделевских певиц, – говорит режиссер, – Если вы когда-нибудь видели ее на сцене, вы знаете, что она обладает довольно язвительным чувством юмора. Я уверен, что роль в этой постановке позволит Джойс проявить эту ее черту». 

Агриппина, супруга римского императора Клавдия, получив известие о его смерти, ни секунды не сомневается: унаследовать трон должен Нерон, ее сын от предыдущего брака. Готовая на все ради достижения цели, она посылает за пылающими к ней страстью Паллантом и Нарциссом. Каждому из них она по очереди обещает взаимность, но для этого они должны объявить наследником Нерона.

Все внезапно рушится, когда Лесбий, слуга Клавдия, сообщает, что командующий армией Оттон спас жизнь императора. Прибыв в город, военачальник рассказывает о решении Клавдия: в награду за храбрость тот объявил его наследником. Но обладание троном не идет для него ни в какое сравнение с любовью Поппеи, признается Оттон Агриппине. 

Императрица начинает новую интригу. Зная, что ее супруг также стремится завладеть Поппеей, Агриппина уверяет девушку, что Оттон предал ее, уступив Клавдию в обмен на трон. Она предлагает план мести: Поппея должна заставить императора ревновать и убедить его в том, что Оттон, воодушевленный обещанной ему властью, приказал девушке лишить Клавдия благосклонности, сам намереваясь силой добиться ее любви. Император накажет подобную дерзость, уверена Агриппина. Не помнящая себя от гнева Поппея исполняет предложенное. 

Обнаружив, что императрица обманула их обоих, Паллант и Нарцисс решают стать союзниками. Входит Оттон, с тревогой ожидающий церемонии, на которой он будет объявлен наследником, прибывает и императорская семья. Но стоит только военачальнику приблизиться к Клавдию, как тот внезапно обвиняет его в предательстве. Удар довершают сторонящиеся Оттона Агриппина, Нерон и Поппея.

 

Поппея сомневается, виновен ли Оттон. Завидев его, она в гневе пересказывает возлюбленному то, что услышала от Агриппины – он в ответ клянется в своей невиновности. Осознав, что стала оружием в руках императрицы, Поппея решает отомстить ей и замышляет свою собственную интригу с участием Клавдия и Нерона, который также пылает к ней страстью. 

Воодушевленная промежуточным успехом, Агриппина движется к цели. Она приказывает Палланту убить Оттона и Нарцисса, а Нарциссу – убить Оттона и Палланта. Затем она уверяет Клавдия в том, что Оттон жаждет мести, и убеждает обезопасить себя от любых интриг, объявив наследником Нерона. Клавдий, охваченный нетерпением перед скорым свиданием с Поппеей, поспешно соглашается. 

Поппея приступает к воплощению плана мести. Она прячет Оттона, предупреждая: ничто из услышанного не должно вызвать ревность в его душе. Входит распаленный желанием Нерон –  Поппея настаивает на том, что он должен спрятаться, потому что в любой момент может появиться Агриппина. Следом появляется Клавдий, которого Поппея встречает упреками в том, что он ее не любит. В ответ император напоминает обо всем, что сделал ради нее, в том числе – о наказании Оттона. В ответ Поппея жалуется, что он неверно ее понял: ее преследователем был не Оттон, а Нерон. Клавдий сомневается, в доказательство, предложив ему спрятаться, Поппея зовет Нерона, который вновь досаждает ей притязаниями; внезапно появившийся император в гневе прерывает эту сцену и выгоняет Нерона. Под благовидным предлогом освободившись и от присутствия Клавдия, Поппея и Оттон клянутся друг другу в вечной любви. 

Нерон рассказывает матери о своем позоре и просит у нее защиты от ярости отчима. Встревоженные Паллант и Нарцисс рассказывают Клавдию о заговоре Агриппины. Узнав об этом, императрица понимает, что ее планы в опасности: она уверяет супруга, что, пытаясь посадить на трон Нерона, действовала исключительно в интересах Рима, а также упрекает его в том, что он доверился лживой Поппее. В ответ на ее слова о том, что Оттон любит Поппею, Клавдий возражает: ее вожделеет Нерон, он сам был тому свидетелем. Император приказывает пасынку жениться на Поппее – ведь только так он может загладить свою вину; Оттона же Клавдий вновь называет преемником. Но тот отказывается от трона, предпочитая любовь Поппеи. Тогда Клавдий называет своим наследником Нерона. План Агриппины воплотился в жизнь.

Автор: Вадим Рутковский

На сцене Metropolitan Opera Дэвид Маквикар превратил «Агриппину» Генделя в зажигательный саркастичный ситком.

В январе 2020 года Сергей Соловьёв закончил короткометражный фильм, который называется «А кто не любит Генделя, тот получит пенделя». Спектакль Дэвида Маквикара по ранней опере гения барочной музыки любого может избавить от физической расправы, превратив в фаната Генделя.

Большая трёхчасовая опера-сериа, то есть, серьёзная опера, которую Гендель написал в 24 года, в 1709-м, в версии шотландского театрального остроумца выглядит совершенной комедией. Причём комедией современной, даром, что это – самая древняя опера, когда-либо входившая в репертуар Met. Секс и политика переживут любой вирус, и Маквикар ставит историю про жуткие интриги при римском императорском дворе как игру двух вечных человеческих страстей – жажды плоти и жажды власти. В абстрактных декорациях, где центром притяжения становится путь наверх, к трону – золотая лестница без перил, и современных костюмах, заменивших тоги и доспехи. Ставит, целиком и полностью полагаясь на либретто, с доверием, так сказать, к первоисточнику, не вкладывая в сюжет иные, парадоксальные смыслы (как поступает, скажем, наш великий Дмитрий Черняков) и не насилуя его собственными сомнительными фантазиями (как, например, модный норвежец Стефан Херхайм, сделавший героем «Пиковой дамы» одержимого Германом Чайковского с холерным стаканом в руке: эту постановку, дебютировавшую в Нидерландской опере в 2012-м, Ковент Гарден возобновил аккурат перед «Агриппиной», перенесённой в Нью-Йорк из брюссельского La Monnaie).

Всё, как написано: Агриппина, жена якобы сгинувшего в морской пучине императора Клавдия, стремится привести к власти своего сына от первого брака Нерона, использовав в качестве марионеток слуг Палласа и Нарцисса. Но Клавдий возвращается, спасённый верным полководцем Отоном, которого и назначает преемником. И тогда Агриппине приходится разыграть «любовную» карту: больше трона Отон желает Поппею, к которой влечёт и Клавдия, и Нерона; прибегая ко лжи и манипулируя чувствами, Агриппина уверенно движется к своей цели. В итоге каждый получает желаемое, хэппи-энд; дальнейшие исторические события (Агриппина будет убита по приказу сына; согласно апокрифам, она сама попросит палачей заколоть её в живот – в знак раскаяния за то, что породила Нерона на свет) Генделем, итальянским либреттистом Винченцо Гримани и жизнелюбивым Маквикаром в расчёт не берутся.

На занавес «Агриппины» проецируется изображение капитолийской волчицы и припавших к её сосцами Ромула и Рема – такая картина могла бы привидеться Фрэнсису Бэкону (автор сценографии и костюмов – Джон Макферлейн, постоянно работающий с Маквикаром). Это очень красиво, но это ложный след: мрачному экспрессионизму Бэкона Маквикар предпочитает фривольность и изящество модернистских салонов; в иных эпизодах «Агриппина» выглядит инсценировкой ненаписанной пьесы Оскара Уайльда.

Эта опера Met – из тех достаточно редких постановок, о которых допустимо писать как о драматическом спектакле. Исполнительское мастерство артистов бесспорно, как и работа музыкального руководителя Гарри Бикета, не стремящегося к аутентичности барокко, но вполне компенсирующему эту аутентичность почти бродвейским драйвом. Но музыкальное качество – по умолчанию; в конце концов, мы приходим в театр и кинозал не только для того, чтобы слушать оперу.

А в «Агриппине»-2020 есть на что посмотреть, кроме волчицы. Джойс ДиДонато в заглавной партии – квинтэссенция сильной женщины; не просто деятельная интриганка, но мифологическая доминатрикс, в которой есть черты всех повелительных кинодив, от Натальи Гундаревой до Хелен Миррен. Её отношения с окружающими – каталог сексуальных моделей поведения. Дуэт с Нероном, агрессивным (играй, гормон!) панкующим подростком, который легко меняет футболку, будто снятую с фана Cure и «Агаты Кристи», на приталенный деловой костюм – азартный бисексуальный акт: в роли Нерона – взрывная Кейт Линдси, выпускница Met’s Lindemann Young Artist Development Program.

Обряженного в военную форму Палласа (Данкан Рок иронично обыгрывает клише мачо – офицера и джентльмена) Агриппина ДиДонато встречает, как тайного латинского любовника. От объятий Нарцисса (контратенор Николас Таманья) брезгливо и неприязненно отмахивается, что не мешает ради дела запустить ему руку в промежность. Встречу Агриппины и Нарцисса Маквикар назначает в театре – отличный повод для гэга с «обшикиванием» болтающих зрителей. И ещё один непредсказуемо актуальный поворот: добившись своего, Агриппина поёт «Что бы ни уготовила мне судьба, я возьму её в свои руки», протирая ладони дезинфицирующим раствором – Маквикар будто знал, что через неделю после последнего представления оперы мир накроет паранойя безопасности.

Дебютирующая в Met Бренда Рей в роли Поппеи – типичная гламурная куртизанка XXI века, потенциальная королева Instagram, в минуты тягостных раздумий объедающаяся шоколадом; её будуар украшают призывно открытые красные губы. Маквикар находит в архаичном произведении и повод для более, чем актуальной политической сатиры – в эпизоде лицемерного заигрывания Нерона, поющего про своё доброе, ха-ха, сердце, с плебсом, несчастными бродягами, «благотворительная» помощь которым – бессмысленные «бич-пакеты» – раздаётся под оптику телекамер.

Главное же в том, что здесь – в спектакле и вокруг него – все врут; разве что простодушный Отон (контратенор Йестин Дэвис) обманываться рад, за что и терпит. Это та ещё комедия – но Маквикар не был бы выдающимся режиссёром, если бы не слышал музыку Генделя, в которой есть пространство и для сарказма, и для высокой трагедии. Между ними – тонкая грань, которая материализуется в статуарных и величественных мизансценах; ты всё пела? это дело: так пойди же, попляши. Мы так смеялись, но «звук обступает и слева, и справа смутным, таинственным войском вдали»; и кто там всё ещё не любит Генделя?